[Fanfic]

[jefics]

Название: Без названия
Пара: Акаме
Рейтинг: R
Саммари: Джин в Америке, Каме в Токио. Джин кое-что забыл, но Каме всегда об этом помнит.
Предупреждение: !гет

Однажды он просто забывает надеть его на палец – и это не очень удивительно, на самом деле.
Дым, смог, кофе, утреннее солнце.
У Джина влажные волосы после душа и сонные глаза, запечатанные со сна губы. Он ведет машину и машинально трогает подбородок – не забыл ли он побриться? Утро проходит как в тумане, и в памяти всплывают только отдельные обрывки. Фактически он бодрствует уже час, а на самом деле – только несколько минут. Те самые, пока он ведет машину.
Аканиши Джин ненавидит утра и может провести мастер-класс по тому, как можно спать с открытыми глазами и даже на ходу.
Звонки разрывают его мобильник круглосуточно: входящие смс, мейлы, звонки от менеджеров, на которые он отвечает по-английски и по-японски и всегда – невпопад, звонкие сигналы мессенджера.
Он проверяет твиттер, глядя одним глазом в экран телефона, а другим – на дорогу. Неплохо бы иметь третий глаз для того, чтобы вовремя увидеть, как кто-то подрезает тебя сзади, но чего нет, того нет, поэтому Джин спешно откладывает телефон в сторону и кладет две руки на руль.
Что-то не так. Настолько не так, что Джин хмурится и пытается проснуться полностью. Заставить себя думать, наконец.
Его взгляд падает на правую руку, и тогда Джина резко дергает пониманием.
Кольцо. Оно осталось дома, лежать на журнальном столике, либо затерянное где-то в недрах коробки с его браслетами, цепочками… кучей ненужного барахла. Но Джин был уверен, что он взял его с собой, а не оставил в Японии, потому что уже успел обжечь им палец, и оно все время цеплялось за мех той самой модели из Канады, с которой у него не вышло…
Он почти машинально жмет на педаль тормоза и цепляется за руль, пока флегматичного вида подросток на роликах пересекает улицу прямо перед носом его машины.
Ну, ладно. В конце концов, ничего страшного не случилось, оно подождет его дома, и ведь он его уже не так часто надевает. Да, прошло много времени, и он стал отвыкать, это правда. Время летит и люди меняются.
Но Джин – трудный на подъем человек, он не любит изменения вокруг себя. Он это знает и пытается как-то с этим смириться.
Но без привычного кольца на мизинце все равно было неудобно.

- Кофе? – слышится сзади; Обри подходит слишком близко, и Джин явственно чувствует ее тяжелое после танца дыхание у себя за плечом.
- Ага, спасибо, - он тянется рукой за стаканчиком, не глядя, и ставит его перед собой на стол.
Обри не уходит. Она встает, держась за спинку стула Джина, и выравнивает дыхание, а затем наклоняется к самому его плечу. Длинные волосы щекочут шею Джина, и он машинально отстраняется.
- Все пишешь? – спрашивает она без особого интереса. – Майк немного вышел вперед, пойдем с нами, поправим расстановку.
- Я не могу сейчас, - отвечает Джин, надвигая на глаза капюшон. – Я занят.
- О, точно, - отвечает она, распрямляясь. – Как я сразу не догадалась.
Он некоторое время наблюдает, как Обри подходит к группе танцоров, поправляет волосы, берет бутылку воды и садится на край сцены, болтая ногами. Потом, спохватившись, снова утыкается в текст, который потом покажет кому-нибудь, чтобы не было ошибок. Или не покажет.

- Чувак, - кричит ему в ухо Джош, перекрикивая музыку, - это, в каком-то смысле, твоя работа!
- Что за хрень, - вопит Джин в ответ и смеется, хотя ему на самом деле не очень смешно. Джош говорил ему это уже раз двести, и с каждым разом это раздражает все больше.
- Смотри, - Джош обводит рукой зал. – Это – твое вдохновение. Настоящее. Реальное. А это – твои музы. Вот, посмотри, разве нет?
Муза проходит мимо, покачивая бедрами, обтянутыми джинсовой тканью. Оглядывается, меряет, взвешивает, оценивает, раздевает Джина взглядом и проходит на танцпол. Походка меняется, теперь это открытое приглашение последовать за ней, и Джин не может отказать, тем более что коктейль из музыки, водки, раздражения, утренней тревоги и возбуждения уже смешался с кровью. В глазах у Джина огни танцпола переливаются, как картинки в калейдоскопе, пульс отбивает бит, и он не может ждать.
- Ну? – спрашивает Джош с нетерпением, но Джин не отвечает ему, просто отходит от стойки, и следует в самую гущу танцующих. Где-то там – та, что позвала его взглядом, но откровенно говоря, Джину уже не хочется следовать за ней. Он просто хочет танцевать, немного расслабиться, забыть обо всем, что держит его в напряжении. Это не так легко, но Джин пробует, он умеет забывать и забивать временно на все, просто нужно немного музыки, немного алкоголя и ощущение тела рядом с тобой, танцующего в том же ритме…
Ее волосы отливают рыжим в свете софитов, спустя мгновение цвет меняется на зеленый и это заставляет Джина засмеяться. Она ритмично движет бедрами навстречу, танцуя одновременно умело и небрежно, поворачивается спиной и вжимается в Джина почти полностью… Его руки оказываются у нее на бедрах, и гладят их так, что она смеется, смеется, и пытается докричаться до Джина
- «Are you crazy?» - кричит она, и звучит это как «I have to go» в более благопристойных ситуациях, только смысл один – “С этого момента можешь начинать меня уговаривать».
Но Джину пофиг на все смыслы, явные и скрытые, поэтому он просто прижимается к ней всем телом, чтобы она поняла все без слов.
После она отсасывает Джину в грязном туалете – быстро и нервно, потому что в соседних кабинках слышатся те же стоны и вздохи, а снаружи стучатся еще двое, которые не могут дотерпеть до мотеля.
Когда она уходит, Джин долго стоит, прижавшись щекой к холодной стене, а потом медленно умывается, и смотрит в зеркало, выжидая, пока цветные пятна прекратят сверкать перед глазами.

Он доезжает на такси. Последним усилием воли выдавливает из себя адрес и протягивает водителю смятую двадцатку. Водитель будит его перед домом, и Джин выбирается, чуть не забыв в машине куртку.
Дома тихо и очень свежо – в открытое окно тянет ветром с океана. Он добредает до кровати с восхитительно пахнущими свежими простынями и тянет на себя плед.
Когда тот падает на пол, сметая за собой пару футболок и банку из-под пива, что-то звякает и привлекает внимание Джина. Он наклоняется и берет в руки кольцо.
Вот оно. То, что сидело в голове весь день, не давало расслабиться. Как заноза.
- Ты, - говорит Джин внушительно, внимательно глядя на кольцо, – заноза. Заноза в заднице.
Тем не менее, легче не становится. Он падает на диван, накрывая пледом одну ногу, и прижимается щекой к простыням. Джин никогда не приводил сюда ни одну девушку, и единственная женщина, которая была здесь – домработница, так что простыни всегда по вкусу Джина. Такие, как и дома. Всегда чистые.
Но кольцо… Что с ним не так? Джин надевает его и внимательно осматривает руку, подняв ее над собой и растопырив пальцы. С ним становится гораздо привычнее, но обостряется чувство того, что он о чем-то забыл.
Джин выхватывает из-под подушки телефон и ищет номер в середине телефонной книги. Когда идут гудки, голова снова начинает кружиться, и Джин едва удерживается от того, чтобы не провалиться в сон.
- Да, - отвечают на другом конце провода. Спокойный, ровный голос.
Все хорошо, будто говорит токийская сводка погоды.
- Это я, - говорит Джин и тут же начинает чувствовать себя неловко. Всегда так.
- Да, я понял, - отвечает Каме. – Что-то случилось? - добавляет он, спустя секунду.
- Нет, я просто хотел спросить… Ты помнишь мое кольцо? На мизинце?
Каме опять молчит. Джин слышит, как шуршит бумага, а потом Каме вздыхает и отвечает.
- Конечно. Я не знаю, куда ты его дел, если дело в этом.
- Оно у меня! – смеется Джин, снова разглядывая кольцо. – То есть, я хотел спросить. Ммм… Я тебе что-то обещал?
- Да, Джин.
- Связанное с кольцом? Я честно не могу вспомнить. Сегодня был паршивый день, и к тому же я, ну…
- Да, я понял, - успокаивающе отвечает Каме, и Джин снова вспоминает о сводках погоды. Все будет хорошо, в последующие дни ожидается солнечная безветренная погода.
- Ну, так что? – спрашивает он, теперь действительно заинтересованный. Джину кажется, что Каме не хочет об этом говорить, либо это не телефонный разговор, или… Его внезапно охватывает тревога, которая всегда приходит раньше четкой мысли.
Но Каме перехватывает ее на лету.
- Не важно, - говорит он глухо. Джин слышит, как звучит его голос – будто он прижал трубку к самому рту. Их губы разделяет только трубка, если подумать, и Джин улыбается, потому что это кажется ему милым, ничего себе…
- Не важно, - повторяет Каме успокаивающим голосом. – Рано или поздно ты вспомнишь, в чем было дело, честно. Такое трудно забыть, точно говорю.
- Давай ты сам мне скажешь, окей? – шепчет Джин. – Я уже ничего не соображаю, черт, и почти сплю…
- Спокойной ночи, - отвечает Каме. – Удачного тебе завтра дня. Ты вспомнишь, я тебе обещаю, только забудешь о том, что звонил мне.
- Вот черт, - расстраивается Джин, - меня это не устраивает. Давай я буду все помнить?
Каме смеется в трубку, и Джин снова непроизвольно улыбается в ответ.
- Так не бывает, - наконец говорит он. – Выбирай. Что-то ты все равно забудешь.
- Пусть Санта или Бог выберет за меня, им виднее, - отвечает Джин, и перед глазами у него появляются олени, летящие по небу. Он прогоняет их с огромным трудом.
- Пусть так, - отвечает Каме. – Спокойной ночи, Джин.
Он вешает трубку, и Джин откидывается на подушку.
Рассвет уже близко, он чувствует это по ветру и тому, как кричат птицы. Его глаза неудержимо закрываются, и Джин решает поддаться сну. Простыни пахнут домом, Токио, где все хорошо, нет ветра и летом солнечно, Каме ему обещал, кажется. Каме всегда исполняет свои обещания. И он тоже… будет.