Пара: Акаме
Рейтинг: PG-13
Слово: записки на холодильнике.
Для: Sad Cypress ♥
От автора:
читать дальшеДжин открывает дверь своим ключом, впуская в квартиру поток холодного воздуха. Пакеты с едой он неосмотрительно ставит на пол и пытается закрыть дверь изнутри. Столько времени прошло, и он уже забыл, как это делается.
Ран бесшумно пробирается между пакетами и засовывает длинный нос в один из них.
- Hey! – выдыхает Джин, наклоняясь и подхватывая ее на руки. Ран отчаянно вырывается, но получает свободу только после того, как Джин прикасается губами к теплому лбу.
Цоканье коготков по полу – и все стихает. Дом пуст.
Джин выпутывается из шарфа и снимает сапоги, прямо в куртке проходит в гостиную, забыв про пакеты.
Отовсюду дует ветер. Окна приоткрыты, и тонкие жалюзи бьются о рамы, шум улицы проникает в комнаты. Голоса и запахи царят в воздухе квартиры, как будто стены стеклянные, и Джин спешит закрыть окно, повернуть ручку – и все. Как будто это ручка настройки звука – тишина наваливается на него как толстая подушка, которой он накрывает голову по утрам.
Он идет в спальню, закрывает окно и там, попутно обращая внимание на расправленную постель и раскиданную вокруг одежду, как будто кто-то собирался в огромной спешке. Остальная часть спальни выглядит странно аккуратной, будто никто уже давно не касался фотографий в рамке, ночника, книжной полки.
Он проносит пакеты на кухню, наполняет пустые полки холодильника, и все это кажется неправильным и непривычным. Джин пытается обдумать странности, встретившие его на пороге, но ничего, кроме беспокойства и тоски не добивается. Сумерки заливают кухню, отмечая еще час до того, как они встретятся.
Куртка летит на пол, когда он переступает ворох газет на полу и садится на кожаный диван. Ран подбегает к нему, тыкаясь носом в руку, и Джин гладит ее длинную морду, чешет уши, проводит пальцами по длинной спине. Она устраивается рядом с ним, пока Джин щелкает пультом, желая занять себя еще ненадолго. Спортивные передачи, кулинарные передачи, корейские дорамы… Наконец, он включает МТВ и убавляет звук до минимума.
Джин вспоминает о Каме с чувством вины и странной тревоги, которая заставляет его волноваться и сбиваться, когда он говорит с ним по телефону. Джин думает о Каме достаточно часто, чтобы это начало его немного пугать. Джин думал, что справился с собой, когда пересек океан, что теперь он свободен, и его английский достаточно хорош, чтобы на несколько месяцев забыть о Японии. Ему снятся горячие камни на пляже в Паттае, домашние окономияки, семья и друзья, те немногочисленные друзья, которые знают по-английски только «Привет» и «Спасибо». Ему снится сцена, где он не один, учивы с его изображением.
Ему снится Каме, смеющийся и хмурящийся, гораздо младше, чем сейчас, и тот, которого он только-только оставил. Во сне Каме почти всегда молчит, а Джин пытается ему объяснить сразу все, только язык почему-то не слушается. Иногда во сне Каме очень странно смеется и притягивает Джина к себе, ближе, и, вспоминая это, Джин пугается по-настоящему.
Они виделись только во сне. Последние два месяца Джин не слышал даже его голоса. Он не знает, похудел ли он, или набрал вес, какая у него сейчас стрижка, и какие словечки тот подцепил. И у кого. Почему-то это волнует Джина больше, чем должно бы. Наверное.
Дверь хлопает неожиданно. Джин осторожно встает и замирает в неуверенном ожидании – что может быть проще, чем выйти навстречу и сказать: «Я здесь». Или: «Я закрыл окна, ты забыл, наверное». Или: «Хочешь есть?»
Или: «Ты все еще со мной не разговариваешь?»
Впрочем, как бы Джину ни было интересно это узнать, подобные вопросы никогда не были его сильной стороной, так что он решает подождать на месте.
Он опускается на диван и прикрывает ноги пледом, слушая звуки в прихожей. Каме медленно раздевается, кашляет, шепчется с Ран, тихо смеется, и от приглушенного звука его голоса у Джина мурашки пробегают по затылку – так остро, что он даже вздрагивает и крепко зажмуривается. Он ждет, когда Каме войдет в гостиную и увидит его, наконец, но тот не спешит, и через несколько минут Джин встает с дивана и идет в прихожую.
Его там нет, зато дверь в спальню приоткрыта. Джин видит край кровати и смятое покрывало на нем, и Каме, лежащего неподвижно, как во сне.
Когда он заходит, Каме даже не поворачивается, хотя Джин вздыхает, трет ладони о ткань штанов, шмыгает носом и немного шаркает по полу – создает шум, убирает неловкость. Но все впустую – Каме все также лежит на животе, отчаянно обхватив подушку одной рукой, не сняв даже куртки. Она задралась вместе с футболкой, нечаянно показав полоску незагорелой кожи. Джин может поклясться, что кожа покрылась мурашками от холода в комнате.
Он присаживается рядом с кроватью, прямо на пол и вздыхает. Что же делать дальше? Кажется, Каме не очень хочет говорить, да и он сам не готов выяснять отношения. Никаких отношений, никаких выяснений отношений. Может, ему попробовать объяснить все на пальцах?
Джин утыкается носом в покрывало и опускает руку на поясницу Каме. Пальцами он наносит свое тепло на холодную кожу, и растушевывает его, как краску на холсте. Он не останавливается, когда чувствует, как вздрагивает Каме под его прикосновениями, а только замедляется немного. Он проводит линию вдоль ремня, собрав три пальца вместе, рисует сложный узор, расходящийся к бокам.
Осмелев, он присаживается на кровать. Каме молчит по-прежнему, но его покорность уже говорит о многом. Наверное, он просто слишком устал что-либо делать, и с Джином, и с миром. И Джин думает, что это прекрасно, теперь он будет делать то, что хочется больше всего, потому что от мира его отделяет толстая железная дверь, а от Каме – сантиметры, и он сокращает дистанцию, ложась рядом.
Он подпирает голову локтем, не дыша, кладет всю ладонь на талию Каме. Кажется, после они уже оба выдыхают – с облегчением и трепетом, немного нервно и взволнованно. Рука Джина забирается вверх по спине, ведет по позвоночнику до самых лопаток, потом вниз, массируя и разогревая. Хотя, во что это превратилось сейчас, Джин смутно представляет – и, черт возьми, надоело думать, что это и чем закончится, просто хорошо сейчас касаться Каме – безмолвно и осторожно. Будто в этих прикосновениях они находят понимание, будто с каждым движением Каме его прощает – его кожа теплеет под рукой Джина, и он расслабляется.
И Джину кажется, что сейчас уже можно позволить себе немного больше. В голове шумит и гудит от обрывков испуганных мыслей, он трясет головой, кусает губы и впускает ладони под футболку Каме. Тот сильно вздрагивает и пытается подняться, но Джин проводит ладонями по спине, вверх затем вниз, будто растирая Каме от простуды, будто натирая его кремом, чтобы он не сгорел.
Чтобы он не сгорел…
- Тут холодно, - говорит Джин, и ложится на спину Каме, прислоняясь щекой к лопатке. Руками он хватается за плечи Каме, и чувствует, как тот часто и тяжело дышит.
- Теперь нет, - отвечает Каме. Это как «Здравствуй», «Спасибо за это», «Я скучал» и все-все, что хотел бы услышать Джин, и даже немного больше. Теперь Каме может молчать сколько угодно, и Джин все равно будет счастлив.
Это действительно страшно – быть так близко впервые, быть так близко после того, как они были так далеко друг от друга. Страшно, и сердце немного не выдерживает нагрузки, бухает так, что темнеет в глазах. Хотя, это может быть ночь, наступившая быстрее, чем ожидалось.
- Темнеет, - говорит Каме, повернув голову набок, так что Джин теперь может видеть его профиль и блестящие глаза с очень-очень близкого расстояния. И даже больше – он чувствует тепло его дыхания.
- В следующий раз закрывай окно, - говорит Джин. Теперь он осмеливается обнять его, запустить руки под живот, ненароком провести по напряженным мышцам.
- Я все время забываю, - шепчет Каме. Кажется, что у него нет сил, чтобы говорить в полный голос, но тон не кажется уставшим. Даже наоборот.
- Давай приклеивать записки на холодильник? Вдруг поможет? – говорит Джин, и прислоняется губами к плечу. Тепла становится слишком много на двоих, и Джин вспоминает о еде, которую он купил, о пицце и пиве, и о том, что нужно переодеться, но это все потом. Комнату накрывает темнота, уютная и умиротворяющая, и Каме шепчет о том, что нужно вставать… но так и быть, можно полежать еще немного.
Рейтинг: PG-13
Слово: записки на холодильнике.
Для: Sad Cypress ♥
От автора:
читать дальшеДжин открывает дверь своим ключом, впуская в квартиру поток холодного воздуха. Пакеты с едой он неосмотрительно ставит на пол и пытается закрыть дверь изнутри. Столько времени прошло, и он уже забыл, как это делается.
Ран бесшумно пробирается между пакетами и засовывает длинный нос в один из них.
- Hey! – выдыхает Джин, наклоняясь и подхватывая ее на руки. Ран отчаянно вырывается, но получает свободу только после того, как Джин прикасается губами к теплому лбу.
Цоканье коготков по полу – и все стихает. Дом пуст.
Джин выпутывается из шарфа и снимает сапоги, прямо в куртке проходит в гостиную, забыв про пакеты.
Отовсюду дует ветер. Окна приоткрыты, и тонкие жалюзи бьются о рамы, шум улицы проникает в комнаты. Голоса и запахи царят в воздухе квартиры, как будто стены стеклянные, и Джин спешит закрыть окно, повернуть ручку – и все. Как будто это ручка настройки звука – тишина наваливается на него как толстая подушка, которой он накрывает голову по утрам.
Он идет в спальню, закрывает окно и там, попутно обращая внимание на расправленную постель и раскиданную вокруг одежду, как будто кто-то собирался в огромной спешке. Остальная часть спальни выглядит странно аккуратной, будто никто уже давно не касался фотографий в рамке, ночника, книжной полки.
Он проносит пакеты на кухню, наполняет пустые полки холодильника, и все это кажется неправильным и непривычным. Джин пытается обдумать странности, встретившие его на пороге, но ничего, кроме беспокойства и тоски не добивается. Сумерки заливают кухню, отмечая еще час до того, как они встретятся.
Куртка летит на пол, когда он переступает ворох газет на полу и садится на кожаный диван. Ран подбегает к нему, тыкаясь носом в руку, и Джин гладит ее длинную морду, чешет уши, проводит пальцами по длинной спине. Она устраивается рядом с ним, пока Джин щелкает пультом, желая занять себя еще ненадолго. Спортивные передачи, кулинарные передачи, корейские дорамы… Наконец, он включает МТВ и убавляет звук до минимума.
Джин вспоминает о Каме с чувством вины и странной тревоги, которая заставляет его волноваться и сбиваться, когда он говорит с ним по телефону. Джин думает о Каме достаточно часто, чтобы это начало его немного пугать. Джин думал, что справился с собой, когда пересек океан, что теперь он свободен, и его английский достаточно хорош, чтобы на несколько месяцев забыть о Японии. Ему снятся горячие камни на пляже в Паттае, домашние окономияки, семья и друзья, те немногочисленные друзья, которые знают по-английски только «Привет» и «Спасибо». Ему снится сцена, где он не один, учивы с его изображением.
Ему снится Каме, смеющийся и хмурящийся, гораздо младше, чем сейчас, и тот, которого он только-только оставил. Во сне Каме почти всегда молчит, а Джин пытается ему объяснить сразу все, только язык почему-то не слушается. Иногда во сне Каме очень странно смеется и притягивает Джина к себе, ближе, и, вспоминая это, Джин пугается по-настоящему.
Они виделись только во сне. Последние два месяца Джин не слышал даже его голоса. Он не знает, похудел ли он, или набрал вес, какая у него сейчас стрижка, и какие словечки тот подцепил. И у кого. Почему-то это волнует Джина больше, чем должно бы. Наверное.
Дверь хлопает неожиданно. Джин осторожно встает и замирает в неуверенном ожидании – что может быть проще, чем выйти навстречу и сказать: «Я здесь». Или: «Я закрыл окна, ты забыл, наверное». Или: «Хочешь есть?»
Или: «Ты все еще со мной не разговариваешь?»
Впрочем, как бы Джину ни было интересно это узнать, подобные вопросы никогда не были его сильной стороной, так что он решает подождать на месте.
Он опускается на диван и прикрывает ноги пледом, слушая звуки в прихожей. Каме медленно раздевается, кашляет, шепчется с Ран, тихо смеется, и от приглушенного звука его голоса у Джина мурашки пробегают по затылку – так остро, что он даже вздрагивает и крепко зажмуривается. Он ждет, когда Каме войдет в гостиную и увидит его, наконец, но тот не спешит, и через несколько минут Джин встает с дивана и идет в прихожую.
Его там нет, зато дверь в спальню приоткрыта. Джин видит край кровати и смятое покрывало на нем, и Каме, лежащего неподвижно, как во сне.
Когда он заходит, Каме даже не поворачивается, хотя Джин вздыхает, трет ладони о ткань штанов, шмыгает носом и немного шаркает по полу – создает шум, убирает неловкость. Но все впустую – Каме все также лежит на животе, отчаянно обхватив подушку одной рукой, не сняв даже куртки. Она задралась вместе с футболкой, нечаянно показав полоску незагорелой кожи. Джин может поклясться, что кожа покрылась мурашками от холода в комнате.
Он присаживается рядом с кроватью, прямо на пол и вздыхает. Что же делать дальше? Кажется, Каме не очень хочет говорить, да и он сам не готов выяснять отношения. Никаких отношений, никаких выяснений отношений. Может, ему попробовать объяснить все на пальцах?
Джин утыкается носом в покрывало и опускает руку на поясницу Каме. Пальцами он наносит свое тепло на холодную кожу, и растушевывает его, как краску на холсте. Он не останавливается, когда чувствует, как вздрагивает Каме под его прикосновениями, а только замедляется немного. Он проводит линию вдоль ремня, собрав три пальца вместе, рисует сложный узор, расходящийся к бокам.
Осмелев, он присаживается на кровать. Каме молчит по-прежнему, но его покорность уже говорит о многом. Наверное, он просто слишком устал что-либо делать, и с Джином, и с миром. И Джин думает, что это прекрасно, теперь он будет делать то, что хочется больше всего, потому что от мира его отделяет толстая железная дверь, а от Каме – сантиметры, и он сокращает дистанцию, ложась рядом.
Он подпирает голову локтем, не дыша, кладет всю ладонь на талию Каме. Кажется, после они уже оба выдыхают – с облегчением и трепетом, немного нервно и взволнованно. Рука Джина забирается вверх по спине, ведет по позвоночнику до самых лопаток, потом вниз, массируя и разогревая. Хотя, во что это превратилось сейчас, Джин смутно представляет – и, черт возьми, надоело думать, что это и чем закончится, просто хорошо сейчас касаться Каме – безмолвно и осторожно. Будто в этих прикосновениях они находят понимание, будто с каждым движением Каме его прощает – его кожа теплеет под рукой Джина, и он расслабляется.
И Джину кажется, что сейчас уже можно позволить себе немного больше. В голове шумит и гудит от обрывков испуганных мыслей, он трясет головой, кусает губы и впускает ладони под футболку Каме. Тот сильно вздрагивает и пытается подняться, но Джин проводит ладонями по спине, вверх затем вниз, будто растирая Каме от простуды, будто натирая его кремом, чтобы он не сгорел.
Чтобы он не сгорел…
- Тут холодно, - говорит Джин, и ложится на спину Каме, прислоняясь щекой к лопатке. Руками он хватается за плечи Каме, и чувствует, как тот часто и тяжело дышит.
- Теперь нет, - отвечает Каме. Это как «Здравствуй», «Спасибо за это», «Я скучал» и все-все, что хотел бы услышать Джин, и даже немного больше. Теперь Каме может молчать сколько угодно, и Джин все равно будет счастлив.
Это действительно страшно – быть так близко впервые, быть так близко после того, как они были так далеко друг от друга. Страшно, и сердце немного не выдерживает нагрузки, бухает так, что темнеет в глазах. Хотя, это может быть ночь, наступившая быстрее, чем ожидалось.
- Темнеет, - говорит Каме, повернув голову набок, так что Джин теперь может видеть его профиль и блестящие глаза с очень-очень близкого расстояния. И даже больше – он чувствует тепло его дыхания.
- В следующий раз закрывай окно, - говорит Джин. Теперь он осмеливается обнять его, запустить руки под живот, ненароком провести по напряженным мышцам.
- Я все время забываю, - шепчет Каме. Кажется, что у него нет сил, чтобы говорить в полный голос, но тон не кажется уставшим. Даже наоборот.
- Давай приклеивать записки на холодильник? Вдруг поможет? – говорит Джин, и прислоняется губами к плечу. Тепла становится слишком много на двоих, и Джин вспоминает о еде, которую он купил, о пицце и пиве, и о том, что нужно переодеться, но это все потом. Комнату накрывает темнота, уютная и умиротворяющая, и Каме шепчет о том, что нужно вставать… но так и быть, можно полежать еще немного.
-
-
20.01.2011 в 04:42очень понравилось.
-
-
20.01.2011 в 07:49но так и быть, можно полежать еще немного.
awww))
-
-
20.01.2011 в 10:45-
-
20.01.2011 в 10:50-
-
20.01.2011 в 11:08большое спасибо!
Trush
спасибо, Трашег
Sally.
Chester
тебе спасибо за такие слова
-
-
20.01.2011 в 11:46вокруг стало теплее. Ощутимо.
Ты такая умница
-
-
20.01.2011 в 12:06действительно,сразу так настроение поднялось,очень понравилось.
я готова перечитывать миллион раз
и песня отличная)
-
-
20.01.2011 в 12:15я рада, что это помогло согреться
Спасибо
lovers-in-japan
огромное спасибо! *__*
Миллион раз все же не надо, в зубах навязнет.
Да, песня потрясающая
-
-
20.01.2011 в 12:45*любит драббл и автора*
-
-
20.01.2011 в 12:51авка в тему
-
-
20.01.2011 в 12:53-
-
20.01.2011 в 17:46-
-
20.01.2011 в 20:00-
-
20.01.2011 в 22:36пасиба
Listad_V
сердешки! Спасибо большое
-
-
27.04.2011 в 23:32-
-
28.04.2011 в 21:57спасибо)